Виноградники вырубили, хорошего питья не стало, а жаждущие, на зло Рахиль Максудовне, кроме спирта «Ройаль» стали пить и нюхать всякую гадость, употребляя коноплю с молочком мака, сапожную ваксу и запивать средствами для стирки , мойки стёкол и мебели. Да мало ли чего ещё на зло не выпьешь и чем только не закусишь?! Народ напивался так, что мог творить различные мелкие чудеса, как Вадик Мудяра и его друг Витёк Водяра.
 

Однажды в профсоюзную организацию, членами которой были Вадим и Виктор, пришло письмо из медвытрезвителя, служивые которого так же боролись с пьянством и алкоголизмом. В нём они, видимо, не совсем трезвые, писали следующее:

«Члены вашего профсоюза В.Мудяра и В.Водяра нарушили правительственный закон о пьянстве и были доставлены в вытрезвитель. Просим провести с ними воспитательную работу...» 

Профсоюзное собрание проводилось после работы, когда многие были уже вмазавши. Ведущая президиума собрания сказала, что, прежде чем проводить воспитательную работу, надо заслушать нарушителей закона о пьянстве.

Вадим вышел к столу президиума и начал:

            - Я забрёл по пьяни в тупик какой-то улицы и упал. Проснулся от прикосновения чего-то мокрого и горячего. Оказалось, что лежу в луже горячей воды, бьющей прямо из земли. Тут я, конечно, вскочил и чувствую, что весь мой ревматизм как рукой сняло. Ну, думаю, если это не нарзан, то худо-бедно, боржом. Сел я у бьющего источника, палец сую в него, разглядываю, и в рот. Определяю - мутноватая горячая жидкость углекисло-щелочная на запах и вкус. Всё, думаю, Кисловодску - писец! Дам объявление в газету, что мой источник излечивает ревматизм, половое бессилие у мужиков, мигрень, чесотку и бесплодие у баб, а также улучшает недержание мочи и закрепляет от поносов лиц обоего пола.

   Сижу, размышляю, как я стану знаменитым по всей стране. И вдруг вижу, кто-то, держась за забор, валит к моему источнику и поёт: «Ево-о радныи-и ни-и узнали-и-и. Спрасили-и вои-и-на: хто ты?..»
 

Ну, думаю, примазаться хочет алкаш несчастный к моему источнику. Хер ему! Да как крикну: « Стой! Кто идёт!?» А он вылупил глаза, блымает и молчит.

Я ему:

            - Пошёл на хер! Стрелять буду!

Он, наверное, испугался и помямлил, еле ворочая языком:

            - Это я, Водяра! Не стреляйте. У меня пузырь есть. Может вмажем?

Как он про пузырь сказал, я сразу узнал Витьку.

Это было деловое предложение. Стали мы по-братски из горла сосать и пришли в сильную жестикуляцию и движение. Водяра сбросил куртку и прямо в штанах бросился в жёлто-горячую лужу источника. Начал плескаться в ней с таким старанием, будто решил избавиться сразу от полового бессилия и алкоголизма. Источник вспенился, всё больше выделяя острый целебный запах.

Я не выдержал, и погрузился прямо в фонтан источника, желая возвратить трезвость ума и юношеское здоровье, как того хочет Наташка, моя жена.

Водяра вылез из целебной лужи и начал уже покрываться ледяной плёнкой, а тут какие-то мужики подьехали и спрашивают:

            - Кто вы есть?

Я кричу из фонтана:

            - Я Вадик Мудяра, а это мой кореш - Витька Водяра. А вы кто?

            - А мы менты, - отвечают.

            - А нам по херу, - говорю я, - источник мы открыли. Так что валите отсюда.

А они говорят:

            - Пока вы не зарегистрируете источник, он не ваш. Так что поехали, мужики, на регистрацию.

Ну, да, говорю я, пока мы ездить будем, какой-нибудь мудак припрётся сюда и скажет, что это он открыл источник. Я поеду, а Водяра пусть полежит здесь.

А они говорят:

            - Витёк тут до утра дуба врежет. Морозище за двадцать. Вас хоть бы довезти тёпленькими. Так что поехали. Да вы не бздите, мужики, мы подтвердим, что вы первые открыли источник.

Мы поверили. Залезли в кузов и поехали. Кузов железный, колотун в нём страшный. Мы с Витьком стали мандячить кулаками и ногами в стенку кузова и кричать, что мы лучше побежим, чем ехать в такой коладрыге. А они, менты поганные, в окошко зырят по очереди и хохочут. Пока доехали, чуть дуба не врезали. Наконец приехали на эту долбанную регистрацию. Открывают менты двери и говорят:

            - Ну, что, сами пойдёте или вас за ноги вытянуть на регистрацию?

            - Сами! Сами! - кричим мы. И на карачках бегом на регистрацию.

Как только заскочили, видим какой-то начальник за столом сидит, перед ним тетрадь такая толстая, и ручка шариковая в руке. Во, думаю, то что надо, зарегистрирует без проблем. Записывайте, говорю, Мудяра и Водяра. Это мы источник целебный открыли. Менты могут подтвердить, что мы.

            - Чо за херню вы мне тут несёте?! Какой источник, если от вас говном несёт за версту?

И к ментам, которые нас првезли:

            - Где вы этих козлов взяли?

А те смеются и говорят:

            - На Ашхабадском канализацию и горячую воду прорвало, а эти мудаки купались там в луже и заверяли нас, что это они открыли целебный источник.

А мы им пообещали, что подтвердим их открытие. Так что метелить их не пришлось.
            - Командир, - обращаются они к «регистратору», - сегодня ж день получки на их заводе, может, пусть чистят карманы и валят отсюда? А вони и без них тут хватает, полный обезьянник уже за вечер навозили.

            - Так, - говорит начальник, - Мудяра и Водяра, быстренько бабки на стол и чешите отсюда, пока я добрый. Патент мы пришлём на завод письмом. Быстренько линяйте, а то от вашего духана мне рвать хочется.  

            - Командир, - говорю я, - а вы нас не обманете?

            - Нет, не обманем. Сообщим только, что вы прошли регистрацию, а как вы отрывались по случаю открытия источника, сами расскажите. Ну, чешите, чешите, пока трамваи ходят...
 

            - ... Вот почти и всё я вам рассказал. Если что, то пусть Витёк добавит.

К столу президиума подошёл Витёк и начал:

            - Вы все меня знаете. Я, товарищи, рабочий от стакана.

            - Оно и видно, что от стакана оторвали тебя на собрание, - прожужжал кто-то.

            - Тю, чё я звездю!? Не от стакана, а от станка, - поправил свою речь Водяра.

            - И я вам честно скажу, что мне стыдно за товарищей, которые сидят здесь и помалкивают, а нам с Мудярой приходится отдуваться за всех. Поэтому я заявляю, что порываю с мужчинами и с сегодняшнего дня прошу считать меня женщиной. Я, теперь как женщина, Шедевру и Писюндру и близко к себе не подпущу, чтоб знали как предавать товарищей.

Всё собрание превратилось в хохот от заявления и просьбы Водяры.

Слово взяла предцехкома Полушишкина:

            - Товарищи, я хочу сказать, что мы собрали профсоюзное собрание не из-за того, что Мудяра и Водяра пьют, а из-за того, что они попались. О том, что они много и давно пьют так, что изо рта у них воняет уже не спиртом, а клеем БФ и скипидаром, знают не только их жёны, но и все членки профсоюза, у которых они клянчат технический спирт. Я предлагаю вынести им общественное порицание за нарушение закона о пьянстве, а Шедевре и Писюндре поставить на вид за то, что пить пили с Мудярой и Водярой, а потом сбежали от них.

            - Да мы сами еле домой доползли, - подал голос Шедевра.

            - А я,- с вызовом сказал Писюндра, - раз такие дела, заявляю: с Водярой ни больше ни меньше пить не буду. Мне такой гусь не товарищ. Пусть теперь с бабами пьёт.

Члены и «членки» цехового профсоюза подняли единогласно руки за предложение Полушишкиной и на том собрание закончилось.
 

Возбуждение сплотило Шедевру, Писюндру и примкнувшего к ним Мудяру.

Они решили обмозговать своё отношение к заявлению Водяры за кружкой пива.

Хлебнув «на посошок» Бэ-эФа, отправились в пивную у стадиона «Авангард».

Когда пенное пиво освежило им рот и внутренности, к ним подвалил Водяра.

            - Ты, баба, вали отсюда, пока харю не наквасили, - угрожающе промолвил Писюндра.

            - Вот, вот,- поддержал его Шедевра, - пошёл на хер, сучара.

            - Да вы чё, пацаны? - начал защищаться Витёк.

            - А чё ты говорил на собрании? Так что не мылься.

            - Мало ли что сказал, мне забыть, что два пальца обоссать, - продолжил Витёк.

            - Ну ты, Водяра, и сучара! Тебя убить мало, - говорит Шедевра. - Кто тебя за язык тянул на собрании насчёт нас? На вот, пей, а будешь товарищам подсерать, мы тебе ноги из жопы повыдёргиваем.       

Запасливый Вадик извлёк фляжку со спиртом-ратификатом из-за пояса, и на душе у всех повеселело. Вадик продолжил свой рассказ об источнике:

            - Когда нас менты отпустили и я кое-как доскакал домой, Наташка, зараза, притворилась, что не слышит звонка и дверь не открывает. Начал я кулаками и ногами сандалить в дверь, а она, стерва, молчит. Ну, думаю, не открывает, потому что хахаль у неё. Я ещё сильней барабаню, а потом меня как шибануло - пока я тут стучу, а хахаль через балкон дрыснет. Нет, уж хер вы меня проведёте!

Выскочил я на улицу под балкон, а там никого, только алкаши Курносов с Насосом под аркою кучкуются. Я у них спрашиваю, не видели ли они, кто с моего балкона спрыгивал.

            - Как не видели!? Трое спрыгивали. Один за другим.

            - Куда они побежали? - спрашиваю.

            - За трансформаторную будку, - говорит Курносов.

            - Наверное, ссать побежали, - глубокомысленно высказал догадку Насос. - Серут-то за гаражами.

Спрашиваю у них:

            - Так правда, что трое?

            - Да крест святой, Мудяра. Ты что, нам не веришь? Мы тут уже три часа торчим.

Писец, думаю, Наташку угрохаю.

А Курносый подливает масла в огонь и говорит:

            - Все они, Вадик, бабы стервы. Пока мы на работе, они тут блядовством занимаются.

Стоп, думаю, вот я перестал стучать, Наташка подумает, что я к матери спать пошёл, и тех троих позвать может. До утра любовью заниматься будут.

От этих мыслей меня такая злость взяла, что я решил застукать Наташку с поличным. Уселся на лавку в беседке, жду, самого трясёт от бешенства. Ну, думаю, падлы, я вам устрою любовь с пляской! Ждал, ждал, корчился, корчился от холодины, да и прикимарил. Насколько отключился, не знаю, только слышу Наташкин голос:

            - Ты что, околеть решил? А ну иди домой, рожа пьяная. И когда ты только нажрёшся, свинья вонючая? Я из-за тебя глаз ещё не сомкнула, скотина, а ты тут из себя мученика строишь.

Да как хватанёт меня за шкирку и поволокла домой.

Дома втолкнула меня в туалет и говорит:

            - Стирай всё сам, гад ползучий. На кого ты похож? В говне весь. И чего ты не задохнулся? Переплакала бы раз, и не мучалась с такой чумой как ты. Не муж, а одно название. 

Снял я с себя шмотки, бросил в ванную, включил горячую воду, а её нет. Включил холодную, а сам уселся на унитаз и думаю, какую лапшу на уши Наташке вешать. Она открыла двери в туалет и говорит:

            - Получку давай.

А я ей говорю:

            - Наташ, тут такое дело - я целебный источник открыл на Ашхабадском.

А она:

            - Ты мне зубы не заговаривай. Получку давай.

            - Так менты в регистратуре все бабки забрали. Моих не хватило, так и у Витьки Водяры тоже взяли. Еле-еле наскребли на регистрацию источника. Теперь он мой и Витькин. Менты сказали, что патент на завод пришлют. Ты, Наташь, не сердись. Денег у нас теперь навалом будет.

Тут Наташка с копыток на пол брякнулась, да как завопит на весь дом:

            - Убирайся, падло вонючее, куда хочешь. Развод! Пусть тебя твоя мама кормит, пьянь недоделанная!..

            - Теперь, пацаны, не знаю куда мне сегодня идти. С дому жена прогнала, а матери какая с меня радость? Может у тебя, Писюндра, переночевать сегодня?

            - Да ты чё, Мудяра? Я сам на птичьих правах на раскладушке сплю. Я уже забыл какая она кровать есть.

            - А у тебя, Шедевра, можно?

            - Ты, Вадик, наверное хочешь чтоб я тебе компанию составил где-нибудь на лавке? Я с Любкой договорился домой никого из друзей не приводить. Так что этот вариант отпадает.

            - А куда ж мне, бедному татарину, податься?
 

...А и правда - куда?…